Если друг подставляет вдруг

Слушайте, но ведь на формульное блюдо под китайским соусом опять грех ругаться. Конечно, старый пень бесит своими азиатскими кренами да арабскими дифферентами, но с этим центром мирового ведростроения Берни явно угадал. Как Монти положил начало тренду, словив в 2005-м люк, так регулярно в этом Гран При случались всякие приятные неожиданности. То Шумахер на прогреве какого-то доходягу на Минарди словит, то вон Люся на грядках застрянет; то Баттон в чужие боксы столоваться сунется, то Буэми так затормозит в конце прямой, что оба передних колеса отлетят. Там будто по утрам в отелях не шведский стол подают, а всякую китайскую хрень, что народ регулярно так вставляет.
Вот и сейчас мало кто ожидал такого от Феттеля. Вот от Люси, от того ожидали, а он и молодец, не подвел.

Так что стартовое поле вполне отражало имевшую место накануне драму. Впереди ожидаемо царствовал Росберг, который накануне как мог поддерживал интригу, отставая от Феррари то на одну, то аж на две десятых, и лишь небольшая ошибка на последнем круге вынудила его оторваться от остальных сразу на полсекунды. Грубовато вышло.
Зато рядом с ним не стояло лучшего друга детства. Как мы помним, Люсе заранее поменяли коробку, за что полагалось пять мест штрафа. Мартыш встретил свалившуюся невзгоду со скромностью настоящего чемпиона, заявив, что это сущая ерунда, и тут не о чем переживать.
Немного поразмыслив, чемпион решил добавить трагизма, сообщив, что это, несомненно, вызов, а он всегда с радостью принимал любые вызовы. Такой уж у него характер, не завидуйте.
Однако затем благодушие сменилось легким минором, и Люся разнылся, что это серьезный удар по его шансам, а вот у Росберга теперь халява, а не гонка.
Когда после всех этих переживаний мартыша еще и запихнули на последнее место, Люся окончательно офигел и более рта не раскрывал вовсе.

Посему рядышком блистал неожиданный Риккьярдо, который мастерски воспользовался тем, что все мысли коллектива Феррари были заняты тем, как бы так блеснуть перед свалившимся на голову руководством, чтобы притом не облажаться.

Итак, сборище жалких потомков джентльменов завело свои малолитражные моторы, и вот уже третий раз подряд старт Формулы-1 оказывается интересным, просто глаза разбегаются.
Покуда впереди Риккьярдо проявлял чудеса наглости, две Феррари мощно пошли следом, но тут рядом, как назло, нарисовался Квят.
В принципе, ничего бы и страшного, но от вида своей бывшей машины у Себастьяна почему-то случился припадок, и он интуитивно рванулся к лучшему другу, так удачно оказавшемуся рядом.
«!!! Olet vitun pieni punapaa kusipaa!», философски заметил лучший друг, выбираясь с обочины и ковыляя в боксы.
«Коллега, вы хоть представляете себе, сколько стоят эти машины?», печально поинтересовался Марккионе у без пяти минут Арриведерчи.

Феттель, явно вне себя от ужаса, немедленно вышел в эфир, живописуя пережитый только что кошмар. Ну примерно как когда у вас требуют на проверку дневник с притаившейся там двойкой, а вы в ответ задвигаете чумовую историю про оборотня, который едва не напал на вас после уроков и гнался до самой до парадной, и вообще вы чудом остались живы.

Что же до Квята, то как и обещал давеча в интервью, он таки «стер улыбку с его лица». Лицо, правда, принадлежало вовсе не Риккьярдо, а Феттелю, ну да Дэн тоже недолго веселился в этой гонке, хотя и влетел, радостно скалясь, лидером в первый поворот, совершенно позоря Росберга.

«Ну ничего без меня не могут», презрительно подумав, Люся дал по газам, и тут же врезался носом в кого-то из будущих круговых. «Неужто мои критики в чем-то правы?», неожиданно возник в чумазой головенке чудовищный вопрос, но ответа на него Люся найти не мог, и немного этим мучаясь, катился в боксы, волоча за собой остатки антикрыла.

Тем временем, второй круг – втайне поверивший Люсику насчет халявной гонки, Росберг обнаруживает себя непозволительно статусу зажатым в коробочку двумя Рэд Буллами, в то время как Дженсон Баттон выбирается аж на восьмое место, причем он все так же за рулем МакЛарена. Вот как выглядит параллельная реальность.

Третий круг – Росберг ставит лучшее время, но для Риккьярдо это уже лишнее. Теряя остатки покрышки и улыбки, Дэн уползает в оказавшиеся поблизости боксы, куда недавно держали свой скорбный путь Райкконен и Хэмильтон.

Покуда на пустынной трассе занудствует пейс-кар, большинство участников мероприятия толкаются у боксов. Но не все. Феттель, например, в боксы вовсе не стремится, продолжая в красках расписывать ужасы первого поворота и призывая покарать Квята, который оказывается у него одновременно сумасшедшим, склонным к самоубийству, и воображающим себя ракетой. В боксах Феррари рассматриваются три варианта по степени жесткости – попробовать обратить внимание судей на присутствие подобного маньяка в пелетоне, дать для профилактики ремня Феттелю, или же просто сдать его Райкконену, когда тот вернется. Против последнего варианта отчаянно выступает физиотерапевт немца.

На седьмом круге в боксы заглядывает и Люся, которому под лозунгом «Все идет по плану» ставят шины ровно на один круг, после чего меняют еще раз. Люся начинает дуреть от происходящего, из-за чего на редкость послушно выполняет все указания.

К девятому кругу трудолюбивые китайцы смогли, наконец, собрать несметное количество ошметков от одной шины, и мы, как говорят в монином Индикаре, back in business. Склонный к самоубийствам сумасшедший ракетчик немедленно проходит Гутьерреза с Верляйном, но те сохраняют спокойствие. Последний, в свою очередь, не падает духом и, несмотря на свой Мэйнор, приценивается к Алонсо, которому доктора рекомендовали соблюдать тишину и покой.

Следующий круг знаменуется активной деятельностью Феттеля, восстанавливающего поцарапанную репутацию, и Баттона, который в том году вообще забыл, что такое обгоны, а сейчас отводит душу на всяких Сайнцах да Палмерах. А мы не верили в Хонду. Все-таки чутье не подвело Алонсо – такими темпами еще лет пять, и аккурат к завершению его карьеры машина и впрямь может прилично поехать.

На двенадцатом круге в районе шестого места собирается компания весьма вежливых людей, которые никак не могут решить, кому же уступить это самое шестое место. Плохишом тут опять оказывается неугомонный Феттель, у которого гонка сегодня складывается на редкость бодро – отчаянным приемом в духе лучших японских гонщиков Себастьян набрасывается на Боттаса, и в отличии от лучших японских гонщиков, проходит его.
Правда, через пару кругов и телеоператоры и даже Алексей замечают, что Боттас это вам не столб фонарный, и у Феттеля не хватает теперь кусочка переднего крыла. Ну раз пошла такая пьянка, это уже мелочи. Но с финнами у Себастьяна сегодня особый разговор.
Теперь на пути распоясавшегося наследника Шумахера оказывается непонятно каким образом добравшийся до четвертого места Алонсо. Феттель легким движением руки начинает обходить черного монстра, после чего недоуменно наблюдает за тем, как монстр, вместо того чтобы почтительно отвалить в сторонку, отчаянно сопротивляется вплоть до конца прямой.
«Вот же напасть!», потрясенно подумал Феттель и на всякий случай ушел в отрыв. Вместо привычных комплиментов в наушниках раздается «Давай, жми еще!», показывая, что начальство все еще раздражено.

На 17-м круге многих потянуло в боксы. Феттеля туда, понятное дело, не очень тянуло, но раз позвали, надо ехать – иначе будет еще хуже. Однако малыш не растерялся, и прямо на въезде на пит-лейн обогнал по обочине пару каких-то доброхотов, кося тем самым под неадеквата.

Ближе к двадцатому кругу Пирелли официально сообщает потрясающую новость о том, что прокол Риккьярдо был вызван обломками на трассе. Риккьярдо на это реагирует туманно, ставя лучший круг. Многие же под впечатлением таких известий бросаются в боксы, и страдающий где-то во второй десятке повелитель Мерседеса выползает на восьмое место.
Росберг в это же время явно валяет дурака, позволяя всем подряд штамповать лучшие круги и одновременно доведя свой отрыв до 11 секунд. Причем это отрыв уже от того самого негодного Квята, только что обогнавшего безвольного Фелипе, который несколько последних кругов тяготился свалившейся на него ролью преследователя лидера гонки. В этом возрасте это уже не заводит, знаете ли.

На 21-м круге прекрасный пит-стоп в исполнении Форс Индии – Хюлькенберг получает пять секунд за слишком медленный въезд на пит-лейн, а Перцу светит за опасный с него выезд. Хотя на фоне отчаянно выкручивающегося из долгов Мальи, и уже сидящего в темнице сырой второго совладельца команды это, конечно, мелочи жизни.

Люся, проводящий сегодня какую-то свою, только ему понятную гонку, неожиданно оказывается на третьей позиции, но долго этим настроение не портит, скрываясь в боксах уже в четвертый раз. Это просто праздник какой-то.

На 22-м круге Квят делает неожиданно ранний пит-стоп, из-за чего возникает не менее неожиданный вывод о нацеленности Рэд Булла на второе место на финише. Как минимум, этот вывод возникает в голове Феттеля, который выражает свое недовольство тем, что его не просили сильнее преследовать Квята. На мостике Феррари как могут стараются отвлечь Марккионе, и временно прекращают радиообмен с Себом – чего-то парень с самого старта не в себе, а уж Квят сегодня и вовсе больная тема.

25-й круг. Хюлькенберг, тоже по-своему недовольный происходящим, советует команде подумать об альтернативной стратегии. «Мы уже на ней», следует короткий ответ. Нико обиженно замолкает.
Временно появившийся из боксов на трассе Хэмильтон находит в недрах пелетона давнего товарища по несчастью в виде Райкконена, и они начинают самозабвенно биться за десятое место. До чего только может опуститься человек.

К 26-му кругу Баттон провел на своем медиуме уже двадцать один круг, и не то чтобы совсем убил резину, но своим пилотажем напоминает комментаторам «шатающуюся продуктовую тележку». Хамы.

Через пару кругов мимо болтающейся по всей трассе тележки умудряется просочиться Боттас, в то время как боксы Мерседеса, уставшие следить за телодвижениями Люси в глубинах пелетона, дают тому команду «Выдать всё возможное». Люся послушно выдает вплоть до невозможного, и начинает приближаться к Сайнцу.
Силясь исправить неладное, Мерседес в пятый раз зовет вконец запутавшегося мартыша на пит-стоп. Зато у того раз за разом есть возможность продемонстрировать зрителям, как он возмужал за годы и теперь легко вписывается в коварный заезд на пит-лейн. Тысячи китайцев, так надеявшихся подхалтурить в эти выходные, бредут домой, несолоно хлебавши.

Середина насыщенной событиями и пит-стопами гонки позади, однако Квят продолжает бесить Феттеля, маяча у того перед носом, да еще и Райкконен временно и немного укоризненно проявляется неподалеку, рождая неуютные воспоминания о первом повороте.

На 36-м круге, исключительно в свое удовольствие, Росберг совершает пит-стоп, в то время как Себастьян наконец-то осуществляет свою маленькую месть и обгоняет Квята, разом повышая свои послегоночные шансы простоять в углу лишь до ужина.

Кажется, хотя бы на пятом пит-стопе капризной Люсе наконец-то смогли угодить с колесами – на 40-м круге великий британец догоняет и даже проходит идущего пятым, но отягощенного некими тяжкими думами Боттаса, который всю гонку стабильно сливает своему напарнику. А напарник, между прочим, с неожиданной бодростью принимается уже щипать дерзкого голландского цыпленка в борьбе за четвертое место. Уильямс снова замахивается на подиум, хотя туда и так, помимо неизбежного Росберга, из принципа стремятся обе Феррари, между которыми всю гонку болтаются два Рэд Булла, да и Люся имеет теперь неплохие шансы, по крайней мере, в это очень хочется верить наиболее английским из комментаторов. Давненько туда столько народу не стремилось.

Еще два круга, и подиуму немного легчает – переобувшись в новые, и главное, целые покрышки, Риккьярдо вновь ощущает в себе стремление обгонять Мерседесы, и запихивает Люсю обратно на шестое место. Британия возмущена поведением своей бывшей колонии.
В этот самый момент юный напарник колониста, производивший до того вполне интеллигентное впечатление, неожиданно орет на скромного кругового Джолиана Палмера, чтобы тот убирал свое гребаное Рено с его долбаного пути. Палмер, даром что ни в зуб ногой по-русски, Рено таки убирает.
Отец Джолиана, не желая разжигать конфликт, на всякий случай переставляет гребаный семейный автомобиль подальше от долбаной парковки Рэд Булла.

Если бы Уильямсом сейчас руководили мужчины, 44-й круг стал бы для них ударом ниже пояса – за какие-то десяток кругов до финиша Масяня теряет пограничное с подиумом четвертое место (Риккьярдо всё никак не успокоится), а погруженный в свои размышления Боттас сегодня не реагирует даже на соотечественника, хотя еще прошлой осенью они бывали просто не разлей вода.
Кстати, как выяснится позже, все тяготившие Вальттери мысли сводились к одной: «А кто бы сейчас отказался выступать за Мерседес?».

45-й круг. Эндрю Бентон, безумный человек, комментирующий для британского ТВ, все еще надеется, что Люся сможет стать вторым после того, как он догнал ползущего пятым Массу.

47-й круг. Стремящийся ко второму месту Люся демонстрирует чудеса пилотажа, совершая один за другим обманные маневры за спиной Массы. В свою очередь Фелипе, с тревогой наблюдая то в правое, то в левое зеркало отчаянно пылящего по обочинам Люсю, решает прижать уши и просто держаться траектории.
В ходе этого захватывающего сражения имени Эндрю Бентона, в поле зрения камер появляется сохраняющий необъяснимую активность Кими, который просто проходит и того и другого, и направляется далее. Эндрю Бентон грустит.
Зато это был очень трогательный момент, когда волею судьбы на той самой знаменитой китайской трассе сошлись на мгновенье вместе трое из четверых героев того веселого сезона, в котором Гран При Китая занял заметное место. И надо сказать, что опять, несмотря на все свои заслуги, в дураках оказался именно мартыш.

48-й круг. Роман Грожан, который постепенно перестает быть сенсацией на своем Хаасе, тем не менее, еще шевелится и ставит лучшее время круга. Что не мешает ему кругов через пять, перед самым финишем, обозвать машину неуправляемой и попроситься на выход. Однако команда была так воодушевлена бестлапом, что заставляет бедного француза промучаться еще полтора круга и закончить гонку.
А вот смотрел бы Рома правильные телепередачи и тогда бы знал, что у заокеанских хозяев не забалуешь. Они всеми хотят командовать, и французами тоже.
Ну ничего, сейчас вот Сочи на носу, там будет шанс все поправить – говорят, вакантное гражданство имеется, намедни как раз один французик сдал.

50-й круг. Люся, со всех сторон окруженный Мерседесом, никак не может справиться с Массой, у которого один лишь мотор Мерседес, и тот в заду. Британские комментаторы забили уже на Люсин подиум, найдя себе новую точку опоры в том, что и просто получить очки после старта последним это вполне себе круто.
Позади них Алонсо с Баттоном тихо-мирно покидают очковую зону, укрепляя авторитет Вандоорна, как единственного пилота команды, от которого хоть какой-то толк.

Ну а по итогам 53-го круга Росберг пересекает все положенные финишные полосы да флаги, в 33-х секундах от Феттеля. Мда. Само собой, прогресс Феррари очевиден, но происходит он как-то безотносительно Мерседеса. Борьба нам только снится.
На финише получивший таки халяву Николай сдержанно благодарит команду, в то время как Себастьян прыгает вокруг Кими, энергично повторяя, что это не он, он не хотел, и виноват вообще вон тот. К счастью, Райкконен отходчивый, в смысле быстро забывает, что с ним недавно было. Так что передайте Себу, пусть себе не переживает.

Предподиумную суету украсило некое подобие разборки между старшей и младшей группой детсада. Феттель страшно вращал глазами и лохматил чуб, Квят застенчиво улыбался и старался говорить без акцента, но ни прямых оскорблений, ни драки мы так и не дождались. Короче, монтифанам на смех.

В общем, как ни странно, но третий раз кряду занятное случилось Гран При, а поскольку оно стало одним из немногих, где дотянули все, то напомнило одну из финальных сцен Терминатора II – вроде столько шума и грохота, а итоговые потери «0.0».

© Mad Max
© Berni.ru
© Все права защищены. Любое использование данного материала без ссылки на автора и ресурс запрещено, и является нарушением авторских прав.